То и дело в самых разных европейских странах появляются энтузиасты, намеревающиеся построить у себя «вторую Кремниевую долину». К сожалению, очень часто такие люди забывают о том, что оригинальная американская Кремниевая долина создавалась не только и не столько технологическими компаниями, сколько венчурным капиталом, поддерживающим новые технологии. Если же сравнивать инвестиционную среду в США и в Европе, то можно выделить, как минимум, три причины, по которым на нашем континенте в ближайшее время своя Кремниевая долина не появится.
Неготовность рисковать
Выступая недавно на фестивале стартапов в Амстердаме, Эрик Шмидт, бывший генеральный директор Google и председатель совета директоров компании Alphabet, высказал очень важную мысль. «Существует модель предпринимательства. Она требует принятия рисков, капитала, серьезных инвестиций в университеты, а также умения принимать безумные идеи молодых людей, выпускающихся из этих университетов, умения давать им начальные средства на реализацию этих идей».
Что же имеется в виду под «принятием рисков»? Рассмотрим Кремниевую долину. Здесь мы можем найти множество совсем молодых компаний, поддерживаются инвесторами. Инвесторы дают стартаперам деньги на реализацию одной лишь интересной идеи. Но и у основателей в таких случаях нет никакого «Плана Б». Если они провалятся, то окажутся по уши в долгах, и встать на ноги будет крайне проблематично.
В Европе же существует масса социальных программ, которые не дадут человеку, чей бизнес потерпел неудачу, опуститься на самое дно. В то время как американские стартаперы вынуждены идти ва-банк, европейские могут позволить себе расслабиться, ведь на улице они, в любом случае, не окажутся. И, как следствие, они реже добиваются такого же успеха, как их американские коллеги.
Нетерпимость к неудачам и ошибкам
В американской культуре риск считается почетным делом, а неудачи, сопряженные с риском, прощаются. Человек, который несколько раз падал и вставал, но все же добился успеха, в США будет более уважаем, чем тот, кто всего достиг с первой же попытки.
Во многих европейских странах ситуация совершенно обратная. Неудача здесь – своего рода клеймо. Если молодой стртапер провалил свой первый бизнес, голодать он, конечно, не будет. Но и денег на вторую попытку ни один инвестор ему не даст.
Кроме того, законодательство многих европейских стран, в частности, государств Центральной Европы, блокирует доступ к бизнесу людям, имеющим проблемы с законом. И это касается не только экономических проступков. Вацлав Мукна, генеральный директор и соучредитель чешской компании Y Soft, вспоминает, что в возрасте 18 лет из-за осы, влетевшей в окно автомобиля, он попал в крупную аварию. В той ситуации он был призван виновным. Законы Чехии не позволяли ему занимать руководящую должность до тех пор, пока спустя годы после инцидента с него не сняли судимость.
В США подобных ограничений просто нет. Вы можете начинать новый бизнес даже тогда, когда ваша старая компания проходит процедуру банкротства. И уж точно в создании бизнеса вам не помешает судимость за автокатастрофу.
Недостаток терпимости к иностранцам
Несмотря на то, что Евросоюз должен облегчить ведение бизнеса внутри Европы, местный рынок все еще остается совокупностью отдельных национальных рынков. И национальное законодательство некоторых стран не слишком терпимо относится к соседям. К примеру, в той же Франции существуют законы, которые являются барьерами, мешающими выйти на рынок молодым нефранцузским компаниям. Это портит жизнь многим перспективным предпринимателям и блокирует саму возможность появления общеевропейских технологических гигантов.
