Евгений Максименко променял комфортный офис IT-компании с бесплатными снеками, удобными стульями и развлечениями на скромные две комнатки на окраине столицы. В них нет ничего, кроме дешевой мебели, вентилятора и плаката на стене. Максименко взял долгосрочный отпуск за свой счет, отказался от благ и работает по 12-14 часов в сутки. Ради чего? Последние полтора года он с шестью энтузиастами, которых нашел в Facebook, разрабатывает программное обеспечение для управления боем в режиме реального времени – Combat vision.
31-летний специалист по системам автоматизации работы предприятий в крупной украинской IT-компании в мирное время обожал играть в страйкбол. Даже основал с партнерами пару клубов патриотического воспитания, например, Airsoft Real Military Simulation. Именно там он впервые опробовал ПО для управления боем. «Мы играли в игрушечную войну и решили сделать что-то подобное американским системам. Намного легче координировать команду, когда видишь, что делает каждый из игроков», - поясняет Максименко.
Когда случились события в Волновахе, он подумал, что раз у наших военных ничего нет – ни формы, ни средств связи, ни средств обмена информацией – им подойдет самый простой вариант системы координирования действий. «Наше ПО позволяет избежать дружественного огня – это когда свои по своим стреляют. А тогда он составлял 60%», - вспоминает Максименко.
Создание приложения
Еще в 2012 году он с друзьями сделал Android-приложение для обмена местоположениями, такие же есть у гражданских, как Google+. К военному добавлены некоторые дополнительные функции – возможность нанести тактическую обстановку, правильно рассчитать расстояние до объекта и от него (с учетом особенностей местности), нанести координатную сетку, общаться и отдавать приказы. Естественно, система защищена. Для нее сделали трехуровневую защиту – ограничили доступ к самому устройству, зашифровали данные и каналы, по которым они передаются. «Самая уязвимая точка – экран планшета с введенным паролем. Даже если враг перехватит защищенную информацию, он потратит на ее расшифровку больше времени, чем она будет актуальной, но никто не мешает пользователю сохранить скриншот карты, как впрочем, и сфотографировать бумажную карту...», - рассказывает Евгений.
Доработка военной версии ведется уже год. Поскольку это частная инициатива, то и средства на нее государство не выделяет. Все делается за деньги частных инвесторов. На вопрос о сумме инвестиций, Максименко слегка смущается, но потом говорит, что ее хватило бы на покупку трехкомнатной квартиры в Киеве (цена за квадрат в столице по состоянию на 18 августа составляла $1,5 тыс.). «У нас никогда не было цели продать систему государству. Мы хотели ускорить процесс передачи разведданных от солдат к командирам. В тех подразделениях, на которые у нас хватило денег, цель достигнута», - поясняет айтишник. На деньги волонтеров из проекта Давида Арахамии People’s Project ребята покупали ноутбуки, планшеты и периферию.
Трудности перевода
Самая большая проблема, которая до сих пор не решена – отсутствие нормальной системы связи с передачей данных. Раньше военные переговаривались чуть ли не по тем же рациям, что и охранники в супермаркетах. Сейчас ситуация чуть лучше, но далека от идеала. Чтобы быть на 100% уверенным в какой-то информации, ее нужно видеть лично. Поэтому необходимо обеспечить адекватную передачу не только голоса, но и фото/видео. Это возможно с системой Combat vision. Генералы используют для связи фиксированные каналы, а обычным солдатам не достается подобных систем.
«Мы оснастили несколько полков на уровне командиров подразделений, поставили примерно 70 устройств и это только начало», - рассказывает Евгений. Для того, чтобы перейти на более низкий уровень, с одной стороны, не хватает средств, а с другой – в бою планшеты будут только мешать солдатам. Устройства закупаются напрямую в Китае – позволить себе брендовые защищенные гаджеты сложно, они дорогие и мало держат заряд. Поэтому разработчикам приходится постоянно общаться с представителями производителей, сообщая о проблемах с софтом. Но это занимает огромное количество времени, поэтому Максименко ищет выходы на более контактных производителей из Поднебесной, которые смогут обеспечить прямой диалог с инженерами.
Еще две причины недостаточно широкого распространения системы: сложность первоначальной настройки и низкий уровень подготовки пользователей. Для ее использования нужно иметь хотя бы базовые знания по географии и военному делу, тогда как многие солдаты не могут даже определить, где север. Ее также нужно настроить и назначить права пользователя. Если делать систему массовой, то не хватит никаких ресурсов для обучения всех солдат. «Неоднократно мы пытались научить ребят, но потом оказывалось, что кто-то из них демобилизовался, кого-то перевели в другое подразделение и тому подобное. Нам приходилось заново ехать и учить новых людей», - поясняет разработчик. Да и кадровые военные не слишком разбираются в гаджетах и ПО. Несмотря на простой интерфейс системы, она хорошо работает только там, где есть профи, способный обслуживать комплекс в целом. Впрочем, Максименко настроен оптимистично – в последнее время все больше людей понимают необходимость автоматизации. Даже год назад ему было просто донести свою идею до высшего армейского руководства – после Майдана в высших эшелонах власти появилось много знакомых, которые помогли организовать встречи с нужными людьми.
Систему еще можно дорабатывать и дорабатывать. «Мы сделали только 5% того, что могли бы», - сетует Максименко. В идеале – интегрировать ее в смарт-очки и соединить с другими системами. Но это далекое будущее. После того, как систему доработают для военных, разработчики надеются, что военное руководство, опираясь на мировой опыт, оценит эффективность применения систем автоматизации и будет заинтересовано обеспечить свои подразделения самостоятельно. Тогда Евгений Максименко сможет вернуться в комфортный офис и продолжить работу в крупнейшей корпорации Украины. Вот только захочет ли?
